Меню
Бесплатно
Регистрация
Главная  /  Зачатие  /  На пути к своему преображению. Тибетские монахи: золотые рецепты исцеления Тибетские монахи в чем смысл

На пути к своему преображению. Тибетские монахи: золотые рецепты исцеления Тибетские монахи в чем смысл

Страница 49 из 50

Три фазы процесса, как мы видим, раскрывающиеся в состояниях бардо в смерти, могут быть также восприняты в жизни на других уровнях сознания. Рассмотрим их в свете того, что приходит в сновидениях:
1. Когда мы засыпаем, чувства и более грубые уровни сознания растворяются, и постепенно абсолютная природа ума, мы могли бы сказать Изначальный Свет, на мгновение обнажается.
2. Далее идет измерение сознания, сравнимое с бардо дхарматы, которое так тонко, что обычно мы совершенно не сознаем самого его существования. Многие ли из нас в конце концов сознают момент сна до того, как начнутся сновидения?
3. Для большинства из нас, все, что мы знаем из следующей стадии, это тот момент, когда ум становится снова активным, и мы оказываемся в мире сновидений, похожем на бардо становления. Здесь мы принимаем тело сновидений и проходим через различные опыты сновидений, в значительной степени обусловленные и сформированные нашими привычками и деятельностью в состоянии бодрствования, и верим в них, как будто они являются плотными и реальными без какого-либо сознавания того, что мы спим.

ПРОЦЕСС В МЫСЛЯХ И ЭМОЦИЯХ

Такой же процесс может быть узнан в функционировании мыслей и эмоций, которые возникают в следующей манере:
1. Изначальный Свет, абсолютная природа ума, является изначальным состоянием Ригпа, которое существует прежде мыслей или эмоций.
2. Внутри его необусловленного пространства движется фундаментальная энергия - спонтанное сияние Ригпа, которое начинает возникать как основа, потенциал и топливо для грубых эмоций.
3. Эта энергия может далее принять формы эмоций и мыслей, которые неожиданно подталкивают нас к действию и обусловливают нас накапливать карму.
И когда мы близко знакомимся с медитационной практикой, мы можем видеть этот процесс с безошибочной ясностью:
1. По мере того, как мысли и эмоции постепенно умолкают, вымирают и растворяются в природе ума, мы можем моментально взглянуть на природу ума, на само Ригпа изначальное состояние.
2. Затем мы начинаем сознавать, что за постоянством и спокойствием природы ума раскрывается движение и сырая энергия, а именно - ее самоизлучение.
3. Если в проявление этой энергии проникает какое-либо схватывание, то энергия неизбежно кристаллизуется в мыслеформы, которые в свою очередь тащат нас обратно в концептуальную и ментальную активность.

ПРОЦЕСС В ПОВСЕДНЕВНОЙ ЖИЗНИ

Теперь после рассмотрения способа, которым этот процесс воспроизводит себя во сне и сновидении, и на само образование мысли и эмоции, давайте посмотрим, как это работает в нашем ежедневном опыте повседневной жизни.
Лучше всего - это близко посмотреть на движение радости и гнева. Исследуйте это движение, и вы увидите, что там всегда существует пространство или промежуток перед каждой, начинающей проявляться эмоцией. Этот чреватый момент перед тем, как энергия эмоции обретет шанс для возникновения, является моментом чистоты, четкой осознанности, в которой мы можем, если позволим себе, иметь мгновение проявления истинной природы ума. В один момент чары неведения сломлены; мы полностью освобождены от нужды или возможности хватания за что-либо, и даже понятие "прилипание" становится смешным и излишним. Тем не менее, вместо восприятия "пустотности" этого промежутка, в котором мы могли бы обрести блаженство от того, что свободны и разгружены от какой-либо идеи, отношения или концепции, мы хватаемся за сомнительную надежность знакомой привычной драмы наших эмоций, управляемых нашими глубокими сложившимися тенденциями. Так изначально необусловленная энергия, возникающая из природы ума, кристаллизуется в форму эмоции, и так ее фундаментальная чистота затем окрашивается и загрязняется сансарическим видением, снабжая непрерывный источник ежедневных омрачений и иллюзий.
Если мы в действительности проверим каждый аспект нашей жизни, как я уже показал, то обнаружим, как мы проходим снова и снова, во сне и сновидениях, в мыслях и эмоциях, тот же самый процесс, что и в бардо. И учения раскрывают нам в точности тот факт, что мы проходим через процесс бардо снова и снова, как в жизни, так и в смерти, и на всех уровнях сознания, что дает нам бесконечные возможности для освобождения как сейчас, так и после смерти. Учения показывают нам, что это является характером, формой и уникальностью процесса, и предлагает нам либо шанс для освобождения, либо потенциал для продолжения запутанности. Ибо каждый аспект всего процесса дает нам шанс для освобождения и в то же время - шанс для заблуждения.
Учения о бардо раскрывают перед нами дверь, показывая, как мы можем выйти из неуправляемого цикла смерти и перерождения, из круговорота неведения, повторяющегося из жизни в жизнь. Они рассказывают нам, что через этот процесс бардо жизни и смерти всякий раз, когда мы можем узнавать и поддерживать стабильное сознавание природы ума, Ригпа, или даже когда мы можем обрести в некоторой мере контроль над умом, мы сможем пройти через эту дверь к освобождению. В зависимости от того, к какой фазе бардо это приложено, в зависимости от вашего знакомства со Взглядом на природу ума как таковую, и от глубины понимания вашего ума, его мыслей и эмоций, это узнавание будет различным.
Тем не менее, как нам также говорят учения о бардо, то, что происходит в наших умах сейчас, при жизни, это в точности то, что случается при смерти в состояниях бардо, поскольку в сущности здесь нет разницы; жизнь и смерть едины в "нерушимой целостности" и в "текущем движении". Вот почему один из наиболее совершенных тибетских учителей семнадцатого века, Тселе Натсок Раигдрол, объясняет сущностные практики для каждого из бардо - для бардо этой жизни, умирания, дхарматы и становления - в терминах состояния нашего настоящего понимания природы мыслей и эмоций, а также ума и его восприятии:
Узнайте это бесконечное разнообразие проявлений как сон,
Как ничто иное, но проекции своего ума, иллюзорные и нереальные.
Без хватания за что-либо пребывайте в мудрости вашего Ригпа, которая превосходит все концепции;
Это является сутью практики для бардо в этой жизни.
Вы обречены вскоре умереть, и ничего тогда не принесет какой-либо реальной помощи.
То, что вы переживаете в смерти, это только лишь ваше собственное концептуальное мышление.
Не выдумывая никаких мыслей, позвольте им всем умереть в обширной протяженности самосознавания вашего Ригпа.
Это является сутью практики бардо умирания.
Какие бы проявления и исчезновения, будь то хорошие или плохие, не захватывали вас, - это ваш ум.
И этот ум сам по себе, чтобы ни возникало, есть несотворенный свет Дхармакайи.
Не прилипать к этим проявлениям, не выносить концепций по поводу их, не принимать и не отвергать их.
Это есть суть практики бардо дхарматы.
Сансара - это ваш ум, и нирвана - также ваш ум,
Всякое удовольствие и боль, и все иллюзии нигде не существуют отдельно от вашего ума.
Достигни контроля над своим собственным умом.
Это есть суть практики бардо становления.
Теперь мы готовы взглянуть на отдельное бардо, чтобы увидеть, как переплетены и взаимосвязаны наша медитационная практика, наше понимание эмоций и мыслей и наши опыты в том бардо, и как наши опыты в том бардо отражаются обратно в нашу обычную жизнь. Возможно, наиболее полезно будет изучить бардо дхарматы, в котором чистая энергия, которая могла бы стать эмоцией, начинает спонтанно возникать как присущее сияние природы ума; а эмоции, как я знаю, являются главной, наиболее захватывающей заботой человека в современной мире. Правильно понять природу эмоций - это очень далеко продвинуться на пути к освобождению.
Глубочайшая цель медитации - это быть способным оставаться неотвлеченным в состоянии Ригпа и с таким Взглядом сознавать, что все, возникающее в уме, - это ничто иное, как проявление нашего собственного Ригпа, подобно тому как солнце и миллионы его лучей являются единым и неразделимым. Как говорит Тселе Натсок Рангдрол в своей строфе о бардо дхарматы: "Все, что цепляется за проявление или исчезновение как за хорошее или плохое, это ваш ум. И этот ум сам по себе является несотворенным светом Дхармакайи..."
Итак, когда ты находишься в состоянии Ригпа, и когда возникают мысли и эмоции, ты точно узнаешь, чем они являются и откуда они выплескиваются: тогда все появляющееся становится самосиянием той мудрости. Если вы, тем не менее потеряете присутствие этой ясной, чистой сознательности Ригпа и не сможете узнать того, что возникает, то это станет отделенным от вас. Создание двойственности вытекает из того, что мы называем "мыслью", или эмоцией. Вот почему, чтобы избежать этого и их последствий, Натсок Рангдрол говорит: "Не прилипать к этим возникновениям, не выносить концепций о них, не принимать и не отвергать их: это есть суть практики для бардо дхарматы".
Эта разделенность между вами и проявлениями вашего ума, и дуалистичность, которую она порождает, становится импозантно увеличенной после смерти. Это объясняет, как без той сути узнавания истинной природы проявлений внутри ума, в бардо дхарматы, звуки, свет и лучи, которые проявляются, могут принять объективную реальность шокирующих внешних явлений, происходящих для вас. Итак, что могли бы вы по возможности сделать в такой ситуации? Спастись бегством от лучезарного сияния мирных и гневных божеств и убежать к блеклому, соблазнительному, привычному свету шести сфер? Но решающее узнавание в бардо дхарматы состоит в том, что это есть озаряющая энергия мудрости вашего ума. Будды и лучи мудрости неотделимы от вас, это ваша собственная энергия мудрости. Сознавание этого является опытом недвойственности, а вхождение в это есть освобождение.
То, что случается в бардо дхарматы при смерти, и когда эмоции начинают возникать в нашем уме в жизни, это тот же естественный процесс. Вопрос в том, узнаем мы или нет истинную природу возникновения. Если мы сможем узнать, чем в действительности являются появившиеся эмоции - спонтанной энергией природы нашего собственного ума, то мы уполномочены освободить себя от негативных эффектов или возможных опасностей, исходящих от этих эмоций, и позволить им обратно раствориться в изначальной чистоте обширного пространства Ригпа.
Эти узнавание и свобода, которые оно приносит, могут быть только плодом многих, многих лет самой дисциплинированной практики медитации, ибо это требует длительного знакомства с Ригпа - природой ума, и ее стабилизации. Ничего кроме этого не принесет нам той спокойной и блаженной свободы от наших привычных тенденций и конфликтующих эмоций, которой нам так недостает. Учения, возможно, говорят нам, что эту свободу трудно завоевать, но тот факт, что возможность реально существует, является гигантским источником надежды и вдохновения. Это - путь к совершенному пониманию мысли и эмоции, ума и его природы, жизни и смерти и, следовательно, - к постижению. Ибо просветленные, как я сказал, видят жизнь и смерть словно на ладони руки, потому то, как писал Тселе Натсок Рангдрол, они обладают знанием того что: "Сансара есть ваш ум, и нирвана также ваш ум; все удовольствие и боль, и все заблуждения нигде не существуют отдельно от вашего ума". И эти ясные знания, стабилизированные посредством длительной практики и интегрированные с каждым движением, с каждой мыслью, с каждой эмоцией в их относительной реальности сделали их свободными. Дуджом Ринпоче сказал: "Очищая великое заблуждение и мрак сердца, непрерывно восходит сияющий свет неомраченного солнца".

ЭНЕРГИЯ ВОСТОРГА

Я часто думаю о словах Дуджома Ринпоче: "Природа ума это природа всего". Мне интересно, является ли этот трехступенчатый процесс откровения бардо справедливым не только, как мы обнаружили, для различных уровней сознания и различных типов сознания как в жизни, так и в смерти, но также, возможно, для фактической природы самой вселенной.
Чем больше я отражаю три кайи и трехступенчатый процесс бардо, тем больше я нахожу эффективных и интригующих параллелей с самым сокровенным видением других духовных традиций, и множеством, как кажется, весьма различных областей человеческого. Я думал о христианском видении природы и активности Бога, как это представлено Троицей, о воплощении Христа, проявившегося в форме из лона Отца через тонкое посредство Святого Духа. Не может ли это быть, по крайней мере, пролитием света на восприятие Христа аналогично Нирманакайе, Святого Духа по аналогии с Самбхогакайей и абсолютной основы и того и другого как Дхармакайи? В тибетском буддизме слово тулку, воплощение, означает Нирманакайю - постоянно вновь появляющееся воплощение и активность сострадательной, просветленной энергии. Возможно, это понимание похоже на христианское понятие о воплощении?
Я также думаю об индуистском трехступенчатом видении сущности Бога, называемом на санскрите сатчитананда (сат-чит-ананда), что в приблизительном переводе означает "проявление, сознание и блаженство". Ибо Бог в индуизме это одновременный одномоментный экстатический взрыв всех его сил. Снова могут быть проведены поразительные параллели с видением трех кайя; Самбхогакайя, вероятно, может быть сопоставлено с анандой - блаженной энергией природы Бога; Нирманакайя - с сат, и Дхармакайя - с чит. У каждого, кто видел великое изваяние Шивы в пещерах Элефанта в Индии, имеющее три лица, представляющих три лика абсолюта, появится определенная идея о грандиозности и величии такого видения божественного.
Каждое из этих мистических видений сущности природы и действия божественного измерения показывает отличное, однако, предположительно сходное с буддийским понимание различных и взаимопроникающих уровней бытия. Не наводит ли это, по крайней мере, на мысль, что трехступенчатый процесс виден в сердце этих различных мистических традиций, даже несмотря на то, что они рассматривают реальность со своей собственной уникальной позиции?
Соображения о том, каковой может быть природа проявлений, и различные, но связанные подходы к пониманию этого, естественным образом ведут меня к размышлению о природе человеческого творчества - проявления в форме внутреннего мира человечества. Я на протяжении многих лет часто удивлялся, насколько разворачивание трех кай и бардо могут пролить свет на весь процесс художественного выражения, и намекнуть на его истинную природу и скрытую цель. Каждый индивидуальный акт и проявление творчества, будь то музыка, искусство или поэзия, или, конечно же, моменты научных открытий, как это описали многие ученые, возникают из таинственного лона вдохновения, обращенного в форму переводящей и связующей энергии. Не наблюдаем ли мы здесь еще одно предписание взаимосвязанного трехскладчатого процесса, увиденного в действии в бардо? Не потому ли определенные творения в музыке и поэзии, и определенные открытия в науке, как кажется, имеют почти беспредельное значение и значимость? И можно ли этим объяснить их силу сопровождать нас в состоянии созерцания и радости, откуда открываются некоторые существенные секреты нашей природы и природы реальности? Откуда пришли эти строки Блейка?
Вселенную видеть в Песчинке
И Небо в Диком Цветке,
Познать в каждом часе Вечность,
Держа Бесконечность в руке.
В тибетском буддизме Нирманакайя рассматривается как проявление просветления в бесконечном разнообразии форм и способов в физическом мире. Это традиционно определено тремя путями. Первое - это проявление совершенно просветленного Будды, такого как Гаутама Сиддхартха, который родился в мире и дает в нем учения; другое - это тулку, которое, как казалось бы, обычное существо, одаренное особой способностью приносить пользу другим; и третье - это, в действительности, существо, через которое некоторая степень просветления работает на пользу и вдохновение других посредством различных видов искусства, ремесла и науки. В их случае, как Калу Ринпоче говорит, просветленный импульс - это "спонтанное выражение, словно свет спонтанно излучается из солнца, без каких-либо исходящих от солнца указаний или подачи какой-либо сознательной мысли на этот счет. Солнце есть, и оно светит". Итак, может ли одно из объяснений силы и природы гениев искусства быть тем, что она производит свое абсолютное вдохновение из измерения Истины?
Это не значит, что великие художники могут каким-либо образом быть, так сказать, просветленными; из их жизней ясно, что это не так. Тем не менее, также ясно то, что они могут в определенные критические периоды и в определенных исключительных условиях быть инструментами и каналами просветленной энергии. Кто из по-настоящему слушавших великие шедевры Бетховена и Моцарта может отрицать, что через их творения временами проявляется казалось бы другое измерение? И кто, глядя на великие соборы средневековой Европы, такие как Чартерз, или на мечети Исфахана, или на изваяния Ангкора, или на красоту и богатство индуистских храмов Эллоры, не смог бы увидеть то, что художники, создававшие их, были непосредственно вдохновлены энергией, которая брызжет из лона и источника всех вещей.
Я думаю о великой работе искусства как о луне, сияющей в ночном небе; она освещает весь мир, однако ее свет не является ее собственным, но заимствован у скрывшегося солнца абсолюта. Искусство во многом помогло взглянуть на природу духовности. Является ли тем не менее одной из причин ограниченности множества современных творений утрата этого знания о невидимом сакральном происхождении искусства и его сакральной цели, которые дают людям видение их истинной природы и их места во вселенной и бесконечно восстанавливают в них неиссякаемую новизну, ценность и значение жизни и бесконечные возможности? Действительно ли истинное значение вдохновленного художественного выражения тогда является тем, что сходно с полем Самбхогакайи, - с измерением неиссякаемой светящейся, блаженной энергии, которую Рильке называет "крылатой энергией восторга", тем сиянием, которое передает, переводит и сообщает чистоту и беспредельное значение абсолютного конечному и относительному, иными словами - из Дхармакайи в Нирманакайю.

РАСКРЫВШЕЕСЯ ВИДЕНИЕ ЦЕЛОСТНОСТИ

Одним из многих путей, вдохновивших меня, был пример Его Святейшества Далай-ламы в его неисчерпаемом любопытстве и открытости перед всеми различными гранями и открытиями современной науки.
Буддизм в конечном итоге называют "наукой ума", и всякий раз, когда я созерцаю учения бардо, то их точность и неизмеримая трезвая ясность подвигают меня снова и снова к благоговению и уважению. Если буддизм является наукой ума, то Дзогчен и учения бардо представляют центральную суть этой науки, самое сокровенное и практическое семя, из которого произросло огромное древо взаимосвязанных постижений и будет продолжать процветать таким образом, который для нас пока не вообразим, поскольку человечество продолжает развиваться.
За многие годы и многие встречи с различными учениями, я все больше поражаюсь богатством параллелей между учениями Будды и открытиями современной физики. К счастью, многие ведущие философы и ученые Запада также стали осознавать эти параллели, и с живостью и смыслом исследуют их в такте, исходящем из диалога с мистицизмом, с наукой об уме и сознании и различными науками, касающимися этого вопроса. Новое видение Вселенной и нашей ответственности перед этим могли бы очень хорошо проявиться. Я убежден все более и более, что учения о бардо сами по себе с их трехскладчатым процессом развертывания, вносят уникальный вклад в этот диалог. Из всех возможных альтернатив, я предпочел бы сфокусироваться здесь на одном конкретном научном видении, которое особенно поглотило меня, - это видение Давида Бома. Бом представил новый подход к действительности, который, однако, будучи спорным, вдохновил исследователя на ответный отклик в различных областях: в самой физике, в медицине, в биологии, математике, неврологии, психиатрии, а также среди художников и философов. Дэвид Бом постиг новый научный подход к действительности, основывающийся, как и учения бардо, на понимании полноты и единства существования как нерушимого, не имеющего швов целого.
Многомерный динамический порядок, который он видит в работе Вселенной, в сущности имеет три аспекта. Наиболее очевидным является трехмерный мир объектов, пространства и времени, который он называет объяснимым или развернутым порядком. Из чего, он считает, развертывается этот порядок? Это вселенское нерушимое поле, "лоно вне времени", заключенный в себе и всеохватывающий порядок, как он это называет, являющийся всеокружающей основой нашего внутреннего опыта. Он видит взаимоотношения между этими двумя порядками как продолжающийся процесс, в котором то, что раскрыто на видимом плане, затем вновь возвращается к невидимому уровню. Как источник, организующий этот процесс в различные структуры, он "предполагает" (слово, которое Бом любит употреблять, поскольку его философия в целом состоит в том, что идеи должны порождаться свободным течением диалога, и быть всегда уязвимыми) сверхподразумеваемый порядок - все же более тонкое и потенциально бесконечное измерение.
Не могут ли быть проведены более живые параллели между этими тремя порядками и тремя кайями и процессом бардо? Как говорит Дэвид Бом:
Полное понятие о подразумеваемом порядке - это, прежде всего, путь обсуждения происхождения формы из бесформенного, через процесс объяснения или развертывания.
Я также вдохновлен размахом и одаренным воображением способом понимания материи, присущем Дэвиду Бому, которое выходит из квантовой физики к самому сознанию - скачок, который, как я думаю, более видимо проявит свою необходимость, поскольку наука раскрывается и развивается. "Ум, - говорит он, - может иметь структуру, сходную со вселенной, и лежащее в основе этого движение, которое мы называем пустым пространством, есть действительно огромная энергия, движение. Отдельные формы, которые возникают в уме, могут быть аналогами частиц, и собираясь в лоне ума, возможно, ощущаются как свет".
Наряду с понятием непроявленного и проявленного порядка, Дэвид Бом представил способ рассмотрения взаимоотношений между ментальным и физическим, между умом и материей, называемый сома-значимостью. Как он пишет:
Понятие сома-значимости подразумевает то, что сома (или физическое) и значимость (которое есть ментальное) никоим образом не существуют раздельно, но скорее всего они есть два аспекта одной всеохватывающей реальности.
По Дэвиду Бому, вселенная проявляет три взаимообоюдных аспекта: материю, энергию и значение.
С точки зрения неявного порядка, энергия и материя наделены определенного рода смыслом, дающим форму их полной активности, и материи, которая возникает посредством этой активности. Энергия ума и материальной субстанции мозга также наделена некоторым смыслом, дающим форму ее полной активности. Таким образом, вполне обычно то, что энергия охватывает материю и значение... Но также смысл охватывает как материю, так и энергию... Итак, каждое из этих базовых понятий вбирает в себя два остальных.
Упрощая чрезвычайно тонкое и рафинированное видение, мы могли бы сказать, что для Дэвида Бома смысл имеет особую и широко развернутую важность. Он говорит:
В противовес обычному взгляду, это подразумевает, что смысл является прирожденной и сущностной частью нашей всеохватывающей реальности, и это не только чисто абстрактное и неземное качество, существующее только в уме. Или вкладывая его различным образом в человеческую жизнь, весьма обычно, смысл - это бытие... В каждом акте интерпретации вселенной, мы создаем вселенную; таким образом, мы могли бы сказать, что являемся полнотой наших смыслов.
Не будет ли полезным начать рассматривать параллели между этими тремя аспектами понятия Дэвида Бома о вселенной и тремя кайя? Более глубокое исследование идей Дэвида Бома, возможно, показало бы, что смысл, энергия и материя состоят между собой в отношениях, сходных с отношениями трех кайя. Могла ли эта возможность намекнуть на то, что роль смыслов, как он объясняет это, есть нечто, аналогичное Дхармакайе, которая есть нескончаемо плодородная, необусловленная полнота, из которой возникают все вещи? Работа энергии, посредством чего смысл и материя взаимодействуют, имеет определенное сходство с Самбхогакайей. Спонтанное постоянное выплескивание энергии из лона пустоты и сотворение материи согласно видению Дэвида Бома имеет сходство с Нирманакайей - с непрерывной кристаллизацией этой энергии в форму и проявление.
Размышляя о Дэвиде Боме и о его замечательном объяснении реальности, я посягнул удивиться, какой великий ученый, который также был совершенным духовным практиком, обучавшимся у великого мастера, мог такое открыть? Какой такой ученый и мудрец, Лонгченпа и Эйнштейн в единой ипостаси, мог бы так рассказать нам о природе реальности? Будет ли одно из грядущих цветений великого дерева учений бардо научно-мистическим диалогом, тем, что мы пока что голословно воображаем, но который, как нам кажется, уже на пороге? И что это значило бы для человечества?

Людмила Борисовна Волынская

Проблемы жизни и смерти в Тибетской книге мертвых

Предисловие

Если бы в России в 90-х годах XX в. не произошли масштабные социальные изменения, я бы, скорее всего, никогда не познакомилась с Тибетской книгой мертвых. Это самое лучшее, к чему я получила доступ за последние двадцать лет. Мои родители так и умерли, не подозревая, что на свете существовала эта удивительная, ни на что не похожая книга. Будь им суждено встретиться с ней хотя бы перед смертью, я думаю, что им легче было бы умирать, а возможно, и посмертье их сложилось бы лучше. Ну а если бы они прочитали ее еще в расцвете своего земного существования, то помимо этого оставшаяся часть их жизни могла бы стать более осмысленной и счастливой. Даже если бы они не увидели в ней то, что увидела я, мне кажется, что я сумела бы донести до них свое восприятие.

Ну а мне повезло в этом отношении. Это большое счастье – встретить в жизни своего Автора, свою Книгу, найти обоснование и подтверждение своим выстраданным мыслям. И когда это произошло, то меня не смутили ни многочисленные названия буддийских божеств, ни их запредельно страшное по земным меркам поведение, которое может вызвать защитную усмешку у слишком рационального ума. Я отчетливо видела за всем этим те психологические состояния, которые мы испытываем на Земле. Конечно, они трансформированы и усилены условиями посмертного существования, но ведь по-другому и быть не может. И не так уж важно, в каких именно образах выплывет содержимое нашего сознания там - у каждого по-своему. Возможно, и не совсем в таких, как описано в Тибетской книге мертвых, поскольку эти образы характерны для буддистов. Но суть дела от этого не меняется. Наши земные переживания, надежды, страхи, радость и боль сами найдут подходящие для себя образы.

Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа. И без преувеличения можно сказать, что это путь к Мудрости и Счастью. Согласно Тибетской книге, нас всех ожидает в конечном счете Освобождение, правда, далеко за пределами этой жизни – для этого потребуется еще много-много жизней. Данное учение помогает это сделать быстрее, не увязая в трясине бесконечных перерождений, сопровождающихся невежеством и непониманием причин своих страданий.

Зачем я пишу свой комментарий, когда, казалось бы, уже все сказано в этой замечательной книге? Но оказывается, далеко не все интересующиеся этими вопросами думают так. Когда я рассказывала людям о Тибетской книге, то даже те, кто читал ее, почему-то не увидели в ней того, о чем я говорила, и недоуменно спрашивали меня, где я это в ней нашла. При этом в их глазах вспыхивал интерес. Как я выяснила в дальнейшем, для многих оказались препятствием названия тибетских (и вообще буддийских) божеств, их внимание выключалось в этом месте и дальше им становилось неинтересно. А другие не видели связи между земной жизнью и посмертной, им казалось, что все описанное в Тибетской книге мертвых не имеет никакого отношения к их сегодняшнему существованию. Когда же я указывала на эти связи и аналогии, они загорались и читали Книгу снова. А потом у нас случались очень интересные беседы об этих аналогиях, и многие говорили о необходимости написать об этом.

Много лет я не решалась писать свой комментарий. Мне казалось, что Тибетская книга не нуждается в нем. Но сейчас я уже так много говорила об идеях Тибетской книги со студентами, участниками психологических групп и просто со знакомыми и так много слышала пожеланий и даже просьб написать то, что я им рассказываю, что наконец созрела и приобрела уверенность на свое право интерпретировать и считать, что это интересно и нужно людям. Я вижу свою задачу в том, чтобы связать содержание Тибетской книги с психологией нашей повседневной жизни, сделав ее тем самым более понятной и близкой. При этом я намеренно нигде не упоминаю названия буддийских божеств, чтобы не отвлекать внимание российского читателя непривычными терминами от главных ее идей.

Итак, за мной, читатель! Мы с вами вместе пройдем по столбовым дорогам и закоулкам нашего сознания, обращая особое внимание на опасные переходы и благоприятные возможности. Начнем восхождение прямо сейчас и продолжим его уже за пределами земной жизни.

Почему мне близка Тибетская книга мертвых

Мы все рождаемся в бессознательном состоянии и не помним своего появления на свет. Сознание и память приходят к нам постепенно. Около трех-четырех лет ребенок впервые выныривает из хаоса, из океанских волн бессознательного и находит в себе островки сознания. Вот вынырнул первый островок памяти, связанный с ярким впечатлением в раннем детстве, а дальше опять провал. Потом второе эмоциональное воспоминание – и снова провал. Постепенно этих островков появляется все больше и больше, и вот они уже сливаются в одно целое, становясь сплошным материком. Правда, на этом материке памяти есть обширные белые пятна забытого, вытесненного из сознания. В основном это то, чего мы не хотим помнить.

Эти первые моменты пробуждения сознания и памяти обычно оказывают неизгладимое влияние на всю нашу психику в дальнейшем. С чем мы впервые столкнулись в этой жизни? Какие впечатления возникли от этого? Как мы ощутили вкус жизни? Возможно, в зависимости от этого, уже тогда закладываются основы будущего религиозного или атеистического мироощущения.

Я на всю жизнь запомнила свое детское ощущение пробуждения из бессознательности. В ту пору одновременно с первыми проблесками сознания я отчетливо ощутила, что куда-то попала, попала в какой-то новый мир. Как будто до этого попадания я знала нечто другое. Нет, я не помнила никакой прошлой жизни, это было только ощущение, что я куда-то и зачем-то поймана. Но память об этом ощущении ясно говорит мне всю жизнь, что моему бессознательному известно гораздо больше, чем сознанию. Поэтому я никогда не была атеисткой, хотя воспитывалась в пору самого что ни на есть махрового атеизма.

Наверное, есть более фундаментальные влияния, чем насаждаемая в обществе идеология. В дальнейшем, когда на мои первоначальные впечатления от этого мира накладывалась государственная атеистическая пропаганда, она уже не могла на меня подействовать.

В возрасте около 10 лет я стала задумываться о смысле жизни. Помню, как неприятно поразила меня ее неизбежная ограниченность, обязательность смерти. Казалось, что смерть делает невозможным нахождение смысла, по крайней мере индивидуального смысла. Ведь если мы неизбежно уходим отсюда, то зачем тогда вся эта жизнь? И вообще, что мы все тут делаем? Окружающие говорили, что надо жить для других людей, но это тоже не казалось мне решением вопроса о смысле. Потому что сразу возникал другой вопрос: а они-то здесь зачем? Ответа не было, и я чувствовала, что его и в принципе быть не может. Отсюда появилось ощущение этого мира как «ненастоящего», как будто раньше я знала какой-то другой мир, который был действительно «настоящим». Многие советовали мне выбросить эти мысли из головы и «просто жить», но такое решение этого вопроса меня не устраивало. Я чувствовала, что моя потребность в смысле жизни – вовсе не праздный вопрос, а потребность высокого уровня, возможно, лучшее, что во мне есть.

Сложно сказать, правда или вымысел рассказы о долгожительстве тибетских монахов. Но, возможно, легенды правдивы, и за стенами древних монастырей действительно живут люди, чья земная жизнь намного жизни обычного человека.

Согласно официальной статистике, среди ныне и долгожителей прошлого, есть представители Франции, Америки, Канады, Японии, Дании и Италии. Причем, неподтвержденным рекордсменом среди долгожителей считается китаец Ли Цинъюнь, который предположительно 267 лет. Но нет ни одного представителя из Тибета. Возможно, кроется в их образе жизни и мировосприятии.

Монахи Тибета ведут отшельнический образ жизни, большую часть времени посвящая молитвам, медитации и труду. Они редко кого пускают в свою обитель, и стараются не раскрывать своих секретов. Остается лишь догадываться, что именно дает тибетским монахам силу, здоровье и долголетие.

Одним из секретов тибетских долгожителей можно назвать правильный режим дня. Истина, внушаемая врачами с самого детства – время здорового сна 8 часов, не лишена смысла. Именно за это время организм успевает полностью отдохнуть и восстановиться. Причем, ложиться спать нужно за 2-3 часа до полуночи, а подниматься в 6 утра. Таким образом, можно привести в норму свои биоритмы и заставить свое тело работать наиболее энергично и плодотворно.

Другой секрет кроется в уходе от суеты. Те, кто пытался общаться с тибетскими монахами, независимо от цели своего визита, отмечали немногословность и безэмоциональность своих собеседников. Правильность такого подхода могут подтвердить и современные психологи. В этом случае, известное «все болезни от нервов» обретает новый смысл. Стоит убрать из своей жизни весь негатив, беспокойство, суетность и настроить себя на то, что переживания бессмысленны и несут лишь вред, как жизнь изменится. Вы станете заметно спокойнее и физически почувствуете себя лучше.

Третий секрет – постоянные, но умеренные физические нагрузки и свежий воздух. Монахи Тибета постоянно трудятся в монастыре, обеспечивая себя пропитанием. Обычному человеку совсем не обязательно ежедневно совершать изнурительные пробежки и проводить все время в тренажерном зале. Такие истязания противопоказаны людям, страдающим сердечно-сосудистыми заболеваниями, и лицам пожилого возраста. Полезнее будет ходьба и зарядка несколько раз в день. Это усилит приток крови к мышцам и органам, поможет держать тело в тонусе.

Еще одним секретом можно назвать умеренное питание. Пищи должно поступать ровно столько, сколько ее необходимо для нормальной жизнедеятельности организма. Переедание «растягивает» желудок, что приводит к ожирению, нарушению обмена веществ, сердечно-сосудистым и многим другим заболеваниям. В ежедневный рацион должны входить продукты, богатые питательными веществами, витаминами и минералами.

Духовная жизнь тибетских монахов находится за гранью понимания обычного человека. Сколько людей способны уединиться в горах, пустынях, или добровольно замуровать себя в крохотном помещении без света и свежего воздуха, имея лишь небольшую щель в стене, через которую передают скудную пищу? Такое под силу далеко не каждому, но, возможно, именно в таких тренировках духа и заключается секрет долголетия. Хотя, известны случаи долгой жизни, большую часть из которой человек провел лежа на диване.

Все новомодные «тибетские техники», «специальные» упражнения, «особые» голосовые вибрации и прочее – не более чем спекуляция на основе скудной информации о малоизученной группе людей, которые не собираются делиться своими тайнами. Мифы о левитации, телепортации, телекинезе, жизни от 300 лет и более – всего лишь плод воображения поклонников восточных культур. Ни один кружок «последователей тибетской медицины», ни одна доступная широкому кругу лиц методика не имеет никакого отношения к настоящим тибетским монастырям. Кроме того, такие практики имеют множество противопоказаний, а иногда даже опасны для жизни.

Из Тибета славятся своей невероятной выдержкой, спокойствием, самообладанием, а об их физических способностях слагают легенды. В нашем современном суетном мире эти люди могут быть примером для подражания. Неудивительно, что мы хотим узнать их секреты.

Сегодня мы поговорим на такую интересную тему, как жизнь тибетских монахов. Статья ниже окунет нас в один день из жизни монастыря, покажет, по какому распорядку живут монахи, во сколько встают, чем занимаются, что едят, как поддерживают здоровье тела и духа и как обучаются.

Распорядок дня

Жизнь в монастыре нельзя назвать легкой. Это постоянная работа: над собой, собственным телом, умом, духом, работа на сельскохозяйственных угодьях, чтобы прокормить себя, в учебных классах, в свое личное время.

Тут нет места развлечениям, увеселениям, привязанностям. Здесь неважно, кто твои родители и какой у тебя был социальный статус.

Из личных вещей – только предметы гигиены, одежда, одинаковая для всех, и стопка книг. Из связи с внешним миром – машина, которая пару раз в неделю доставляет продукты.

Но именно такой отрешенный, уединенный, скромный, даже аскетичный образ жизни делает монахов настолько сильными. Они знают, что все зависит от распорядка дня, от привычек, которые нами иногда могут управлять. Именно поэтому монахи беспрестанно воспитывают в себе положительные качества, силу воли, чистоту мысли, крепость духа.

Режим дня в монастыре строгий, цикличный, и может показаться, что каждый день похож на предыдущий. Но это не совсем так: каждый день – борьба, самовоспитание, самодисциплина, самосовершенствование.

Основа всего – качественный сон. Ламы стараются высыпаться, при этом практикуют ранний отход ко сну и ранний подъем. Утро начинается с первыми лучами солнца.


В каждом монастыре могут быть свои распорядки, но примерный ежедневный режим монахов следующий:

  • 6.00 – подъем, восхождение на вершину горы или склона, групповая утренняя гимнастика, закаливание, солнечные ванны, медитация;
  • 7.00 – завтрак;
  • 7.30 – чтение мантр, медитация;
  • 9.00 – учеба, дебаты с однокурсниками;
  • 11.00 – обед;
  • 12.00 – выполнение общемонастырских работ (уборка, стирка, приготовление еды), обучение, изучение философии, медицины, буддийских текстов, иногда – боевых искусств, физические упражнения;
  • 17.00 – ужин;
  • 18.00 – обучение, дебаты, диспуты на философские темы;
  • 23.00 – отбой.


Важно, что быт монастыря монахи устраивают сами, поэтому каждый день они, кроме физических, духовных практик и учебных занятий, занимаются также хозяйственными делами. Например, убирают в кельях, аудиториях, во дворе, возделывают сельскохозяйственные угодья, дежурят по кухне.

Здоровье тела

Оздоровление тела начинается с самого утра, с первым глотком свежего горного воздуха, который насыщает весь организм необходимым ему кислородом. Сразу после пробуждения монахи отправляются на открытую местность, чаще всего на верхушку холма, где занимаются физическими упражнениями.

Самый распространенный комплекс утренних упражнений – комплекс йоги Сурьянамаскар, который так и переводится – «приветствие Солнцу». Светило насыщает человека положительной энергией ци, пробуждает все внутренние функции организма.

Гимнастика сочетается с дыхательными упражнениями и заканчивается медитативными практиками. Сложность и продолжительность варьируется от каждого монастыря и уровня подготовки послушников.


Кроме того, монахи закаливаются, обливаясь холодной водой или обтираясь снегом, если монастырь находится на вершине заснеженного горного пика. Закаливание повышает иммунитет, укрепляя здоровье в целом.

Затем следуют солнечные ванны, которые длятся не менее 10-15 минут. Кроме мощного заряда энергии, которое дарит солнце, оно становится хорошей профилактикой кожных заболеваний. В течение всего дня монахи часто продолжают физические и дыхательные практики.

Питание

Другой секрет здоровья лам заключается в том, что и как они едят. Трапеза в монастыре – это не шумное застолье и повод посплетничать. Обычно приемы пищи здесь проходят в неторопливой тишине, в добром расположении духа, сопровождаемые молитвами.

Что касается еды, то они считают, что главная ошибка здесь может заключаться в переедании, которое влечет за собой лень, апатию, а с ними недуги, ожирение. Монахи употребляют питательные блюда, которые способны насытить их для выполнения физического труда, но при этом выходят из-за стола с чувством легкого голода.


Некоторые послушники являются вегетарианцами, однако обычно едят яйца. Но даже те, кто употребляет мясо и рыбу, придерживаются принципов раздельного питания: продукты, насыщенные белками, не могут подаваться вместе с углеводной пищей, а за одну трапезу лучше съедать единственное блюдо.

Интересно, что т ибетцы обычно не употребляют кофе, зато их излюбленный напиток – часуйма. Это смесь чая пуэр, молока, маслаи изрядно количества соли.

Спокойствие ума

Вывести тибетского монаха из равновесия – непосильная задача для любого. Они немногословны, даже между собой не ведут долгих диалогов и задушевных бесед. При этом словно вся энергия направлена на внутреннее созерцание и успокоение ума.

Такое состояние достигается путем долгих тренировок, медитаций. Но есть одно универсальное вспомогательное средство – звук.

Заключение

Большое спасибо за внимание, дорогие читатели! Пусть здоровье, бодрость, гармония тела и духа не покидают вас.

Подписывайтесь на наш блог, и мы будем присылать вам новые интересные статьи на почту.

До скорых встреч!

Здравствуйте, дорогие читатели – искатели знаний и истины!

Монахи Тибета и их способности давно являются предметом обсуждения. О них слагают байки и легенды. Кто-то мечтает им подражать и так же, как они, жить в отдалении от мирской суеты, а кто-то называет чудаками. Одни восхищаются их возможностями, другие скептически закатывают глаза.

В этой статье мы постараемся развеять ваши сомнения и помочь вам подобраться к правде. Предлагаем включить воображение и прожить день тибетского ламы, чтобы узнать секреты недюжинных талантов этих удивительных людей.

Один день из жизни монаха

Жизнь монаха плавно перетекает из одного дня в другой. Время идет размеренно, ровно, спокойно. Почти всегда монах находится наедине со своими мыслями, в уединении – если не физическом, то духовном уж наверняка.

Караван, поставляющий продовольствие – это все, что связывает его с внешним миром. Даже с другими монахами он общается редко, а когда такое случается, то лама обычно немногословен.

В 6 утра в горах наступает день. Монахи приветствуют его, поднимаясь на горную вершину, где проводится групповая утренняя гимнастика. Они знают, как важно поддерживать в гармонии физическое тело и душу: чтение мантр сменяется обливанием ледяной водой и упражнениями, направленными на повышение выносливости.

Горный воздух в сочетании с солнечными ваннами, по крайней мере по четверти часа в день, способны подарить хорошее психофизическое состояние, зарядить энергией солнца, слиться с природой.

Медитации уносят в духовный мир, дают абстрагироваться от суетности человеческой жизни, поэтому ламы практикуют в течение всего дня. В перерывах они занимаются обычными делами, которые нужно выполнять для функционирования монастыря: занимаются возделыванием земли, готовят, убирают, стирают.

Послушники монастырей с особым вниманием относятся к своему питанию. Размер порции и ее калорийность рассчитываются индивидуально, они зависят от роста, веса, физической активности.

Главный секрет – не переедать, потому что это неизбежно ведет к лишнему весу, проблемам сердечно-сосудистой системы и опорно-двигательного аппарата.

При этом еда должна насыщать, быть богатой витаминами, чтобы энергии и полезных элементов хватало на весь день. Ламы питаются простой пищей, многие из них преимущественно вегетарианцы, хотя употребление яиц и молочных продуктов не возбраняется.


Прием пищи в монастыре не превращается в трапезу с сопутствующими светскими беседами. Даже едят здесь молча, медленно, тщательно.

Жизнь в храме насквозь пронизана вибрациями и мерным шепотом, в которые складываются мантры. Это своеобразная музыка тибетского пространства.

Кстати, о музыке. Особый, даже сакральный ее вид, известный человечеству, принадлежит монахам – это горловое пение. Оно не нуждается в сопровождении музыкальными инструментами, это одна из сторон культуры тибетцев и способ выражения философского канона.

Многие удивляются невозмутимости, отрешенности и спокойствию тибетских лам, их здоровью, долголетию. Залог этого – в их непреложных правилах:

  • уединение;
  • покой;
  • молитвы;
  • сосредоточение;
  • физическая активность;
  • медитации;
  • правильное питание;
  • закаливание;
  • светлые мысли;
  • единение с природой.


Сверхспособности или выдумки?

Мы нередко слышим истории, в которых люди восторженно рассказывают, например, о левитации и летающих монахах, а противовес им– опровергающие рассказы. Для обывателей эти знания мистичны и прикрыты завесой тайны, в то время как ученые из разных стран изучают способности, проводят исследования, делают измерения физических показателей.

Ламы своими действиями подтверждают, что регулярные медитации и йогические практики способны дать многое. Одна способность проявляется у тибетских практиков так часто, что ей даже дали название – «туммо».


Они научились повышать температуру своего тела, чтобы выдерживать долгое время, иногда даже целые месяцы, в холоде на высоте в три-четыре тысячи метров в легкой одежде.

В 80-е годы доктор медицинских наук из Гарвардского университета установил, что некоторые представители способны увеличивать температуру конечностей на восемь градусов – а это прямо противоположно обычной реакции организма на холод. Несколько лет спустя ученым из этой же альма-матер удалось зафиксировать на видео, как монах своим телом высушивает мокрое холодное белье.

Как говориться, шах и мат скептикам, которые не верят в правдивость настоящих экзаменов тибетцев, когда ученик всю ночь должен просидеть на снегу или льду лишь в мокрой одежде, которую до рассвета беспрестанно опускают в лунку каждый раз, как только она высохнет.

Также исследователи доказали, что ламы научились замедлять обмен веществ организма – это помогает медленнее тратить энергию, как происходит, скажем, во время сна. Сравните: метаболизм обычного человека при засыпании автоматически сокращается на 15%, в то время как среди медитирующих монахов этот показатель достигает 64%.

Еще одно ошеломляющее умение именуется как «лун-гом». Проявляется оно в развитии невероятной скорости при ходьбе по снегу с помощью медитаций, уменьшающих массу тела.

Ученые утверждают, что ими была зафиксирована рекордная скорость – 57 километров в час. При этом «бегуны» могут преодолеть не одну сотню километров без отдыха и еды.

Чудеса нетленности

В истории буддизма бывают уникальные случаи, которые со временем не кажутся уже такими беспрецедентными. Один из них – феномен Итигэлова. Своими глазами убедиться в правдивости этой истории может каждый из нас, отправившись в Иволгинский дацан, который находится в тридцати километрах от столицы Бурятии.


В ХХ веке был известен хамбо-лама Даши-Джордж Итигэлов. В 1927 году, в возрасте 75 лет, Учитель погрузился в медитацию, оставив своим последователям наставление эксгумировать его через три десятка лет.

Все сделали, как подобает, но результаты были шокирующими. Из бочки извлекли тело будто спящего человека, не изменившееся, не деформировавшееся. Более того, наблюдатели твердят, что иногда температура Учителя изменяется, а на кожных покровах проступает пот.

Факты налицо, результаты зафиксированы, монахи своим примером доказывают, что возможности человека безграничны. Доверять или проверять — выбирать вам.

Заключение

Большое спасибо за внимание, дорогие читатели! Пусть чудеса не покидают вас. Рекомендуйте наши статьи в социальных сетях, и будем искать истину вместе.